Сегодня дело бога Виссариона на слуху – 22 сентября в живописный таёжный уголок в Красноярском крае нагрянули спецслужбы и арестовали лидера общины, который сам, впрочем, провозгласил себя богом. А позже суд Центрального района Новосибирска арестовал Сергея Торопа на два месяца. Своими впечатлениями от посещения общины поделилась жительница Бердска Олеся Литаврина.
Она побывала там несколько лет назад совершенно случайно: она принимала участие в геологической экспедиции, вертолёт совершил вынужденную посадку в тайге неподалеку от населённого пункта.
— Я тогда не знала, что это за община. Просто, когда мы сверху увидели деревню, я удивилась — она была расположена в глухой тайге, очень далеко от цивилизации. Уже тогда можно было понять, что случайно туда попасть невозможно: на машине не проехать, пеший путь долгий, сложный и опасный.
Поселение, как вспоминает Олеся, имеет свои границы, которые охранялись людьми. Они-то и встретили путников.
— Встретили нас достаточно настороженно, но не агрессивно. Никакого оружия у них не было, одеты они были абсолютно обычно, как одеваются люди в любой другой деревне: никаких странных одеяний, бритых голов. У меня не было ощущения секты — это были абсолютно обычные люди. Когда они поняли, что мы не представляем никакой опасности, нас проводили в дом, напоили чаем, мы поговорили, — говорит Олеся.
Олеся вспоминает, что обратила внимание на отсутствие линий электропередач, на основании чего пришла к выводу, что электричества в деревне нет.
— Нам рассказали, что здесь расположена община, которая живёт по собственным законам и руководит ими Виссарион. Они действительно говорили о нём, как о божестве. При этом они рассказали, что раньше, в мирской жизни он работал в ГАИ. Говорили и о том, что сюда приходят те, у кого что-то не складывается в мирской жизни, — вспоминает бердчанка.
Из рассказа следовало и то, что в Городе Солнца нет товарно-денежных отношений. Денег у них нет вообще, они сами добывают себе еду: выращивают овощи, скот, охотятся.
— Мы спросили: у вас тут коммунизм? Они в ответ посмеялись. Ещё мне показалось интересно и то, что у них нет семей в нашем традиционном представлении — союз мужчины и женщины. Там, как я поняла, границы семьи несколько расширены относительного нашего понимания: все принадлежат друг другу, есть общие дети, воспитанием которых все занимаются вместе: любой ребенок может забежать в любой дом — дома, кстати, совершенно обычные — и его там накормят и напоят. Чуть поодаль играли дети, выглядевшие вполне здоровыми и счастливыми. Ходили домашние животные, бегали собаки, — удивляется Олеся. — О своих правилах они говорят прямо, открыто. Они сделали свой выбор, который их устраивает. Да, всё, что я видела, выглядело необычно. Пожалуй, необычно — самое правильное слово, ибо не было никакого ощущения, что это секта, что здесь происходят какие-то ужасные вещи, что здесь кого-то держат насильно: повторюсь, это настолько глубоко в тайге, что просто так туда попасть невозможно, нужно очень хотеть там оказаться.
Уже позже я узнала, что это достаточно известная община. Сейчас я с интересом слежу за развитием ситуации. Меня удивило, что спецслужбы планировали спасать людей, там живущих. Во время моего небольшого визита у меня не осталось ощущения, что эти люди нуждаются в спасении: они не выглядели несчастными, у меня не возникло желание срочно обратиться в какие-то правоохранительные органы и рассказать, что в тайге кого-то держат в заложниках. Было чёткое ощущение, что все они находятся там добровольно, осознанно и вполне довольны сделанным выбором. Другой вопрос, что не всем такой выбор понятен.
Наталья Маланова, фото Александр Рюмин/ТАСС
