Ежегодно 25 сентября все любители комиксов отмечают Всемирный день комиксов. Рисованные истории популярны по всём мире. И даже в России сегодня есть авторы, умеющие рассказывать картинками, есть такие и в Новосибирске. Горсайт поговорил с известным новосибирским фотографом Анной Масловой о её серии инструкций для начинающих фотографов в виде комиксов и о том, как становятся комиксистами.
— Аня, осознаёшь ли ты свои фотошпаргалки и книгу «Как приручить фотоаппарат» комиксом? И почему в книге рисунки, а не фотографии, как в традиционных пособиях для фотографов?
— Да, вполне. Как оказалось, рисунки намного лучше помогают запомнить информацию, чем фотографии. Фотография, чтобы она запомнилась, должна быть какой-то необыкновенно выдающейся, это же штучный продукт, но невозможно сделать полностью книгу с выдающимися фотографиями в качестве иллюстраций: ты пролистал её и ничего не осталось. А с картинками так не происходит, картинки запоминают, потому что мы по-другому воспринимаем их, когда они живут вместе с текстом. Я стараюсь в рисунках создать какой-то свой мир, который был бы понятен и близок зрителю. В моей книге есть определённые герои, которые находятся в разных ситуациях. Там везде одна очень любопытная девочка: она, к примеру, примеряет бленду себе на голову в качестве короны, потому что ей совершенно непонятно, что с этой блендой делать. Такая девочка смешная — у неё всегда торчащие в сторону хвостики, она может быть в платьице, а если она на улице, то в длинном красном шарфе. И там всегда есть кошка, которая где-нибудь сидит с серьёзным или несерьёзным видом. Девочки и кошки — это видимо то, что я умею рисовать, поэтому они везде у меня и присутствуют. (Смеётся). В следующей книге, которая сейчас выйдет, будет много кошек, но девочку почти сменили человечки в шапочках красных, этот условный персонаж — юный фотограф и его модельки. Это вполне элементы комикса. И у меня есть шпаргалки по фотосъёмке, их я выкладываю в свой аккаунт в инстаграме, вот они, я считаю, абсолютные комиксы, там всегда маленький сюжет и всегда всё подписано. Эти шпаргалки очень любят мои читатели, они говорят, что, когда собираются на съёмку, вспоминают картинку и идут фотографировать, им очень нравится.
— Откуда появилось желание рисовать, есть ли какая-то точка отсчёта? Может, ты рисовала в тетрадках во время школьных уроков?
— На самом деле я всегда хотела рисовать, с детства, прямо очень хотела, но у меня была какая-то очень глупая уверенность, что для того чтобы рисовать, нужно ходить в художественную школу. А я тогда училась в музыкальной. А совмещать музыкальную школу и художественную невозможно, потому что это полноценное обучение — и там и там по нескольку уроков. И я даже сильно в тетрадках не рисовала, потому что мне казалось, что ну я же не умею. Полная глупость, конечно. Когда уже выросла, поняла, что у меня незакрытый гештальт, и мне нужно что-то делать. И несколько раз брала уроки рисования — не скажу что это увлекательно, ничего весёлого в этом нет, но это хорошо включает руку. И раз уже я начала рисовать, то решила не стесняться, и в моём фотошкольном аккаунте в Instagram стала выкладывать свои рисунки. Если долистать до самой первой картинки, там была какая-то кривая варежка — это, собственно, то, с чего я начинала.
— Как тебе удаётся переложить сложную тему в рисунок, как происходит сам процесс?
— На самом деле это сложно, особенно это касается шпаргалок, которые вроде бы простые, но на подготовку каждой уходит несколько часов. Сначала мозг в автономном режиме постоянно пытается перекладывать темы и понять, какая тема будет интересной человеку, потому что у меня есть бремя знаний, и это очень мешает. Бремя знаний — это когда ты давно в теме, тебе многие вещи кажутся очевидными, кажется, что это же элементарно, Ватсон! И мне нужно уйти от знаний своих, встать на место моего читателя. Потом начинаю думать, как это сделать так, чтобы было понятно, ёмко и учитывало все нюансы, которые касаются темы. И вот хожу и думаю. Где-то картинки приходят просто. Например, у меня спросили, как снимать белое небо, и у меня там вот этот несчастный человек, который уходит просто, «заплакать и уйти». Я думаю — надо такое сделать, и рисую. Какие-то картинки долго не появляются — бывает, что ничего в голову не приходит, ты рисовать сел, но даже кружок не можешь нарисовать нормально, уходишь, занимаешься какими-то делами, возвращаешься через полчаса, и уже начинается рисование.
— Какие материалы ты используешь для рисования?
— Мои обычные рисунки я рисовала раньше карандашом на бумаге, потом сверху всё это закрывалось обычной чёрной маркерной ручкой и цветными карандашами. Сейчас в айпаде я нашла те же инструменты, то есть также в нём делаю наброски стилусом на экране, как карандашом на бумаге, сверху всё закрываю маркером черным, я подобрала фактуру карандашей и цвет, который мне нужен. То есть в принципе сейчас мои картинки компьютерные ничем не отличаются от картинок, которые были прорисованы на бумаге. Сейчас стало проще — не нужно оцифровывать эти картинки, заниматься постобработкой.
— Аня, что проще для тебя — нарисовать или сфотографировать?
— Недавно, когда мы шли с мужем и говорили про очередной проект, что сейчас вот выходит вторая книга, потом ещё будет, у меня план большой, и я ему сказала фразу: «Там нужно будет нарисовать, но это несложно». И тут я остановилась: что я такое сказала, — нарисовать несложно. Обычно для меня рисование, конечно, это непросто, как всё новое. Когда ты фотографируешь уже много лет, фотоаппарат является продолжением руки. Или когда долго водишь автомобиль, ты едешь на машине и не думаешь про то, как ты водишь, про дорогу, ты едешь и думаешь про что-то свое, при этом ты, естественно, отслеживаешь автоматически, что происходит, и машина является продолжением тебя...
Рисование для меня сложнее, потому что я только в начале пути и не могу сказать, что я опытный художник. Я не художник, я фотограф. Что-то нарисовать сейчас стало проще, раньше сложнее было выразить себя, потому что ты понимаешь, что хочешь нарисовать, но мозг ещё не до такой степени подключен к руке, чтобы ты это мог делать абсолютно свободно. С другой стороны, часто в фотографии приходит чувство, что ты видишь, как случается чудо, ты видишь — что-то происходит. Оказывается, в рисовании то же самое, ты начинаешь рисовать, и у тебя внезапно появляется какой-то персонаж, непонятно откуда. Вот у меня в книге там есть, танцует то ли утка, то ли лесная девочка непонятная — она просто просилась: то есть когда я рисовала, я просто не знала, что получится, а она вот такая получилась.
— Аня, ты рисуешь простые и легко запоминающиеся картинки, это твой стиль, ты будешь на нём держаться или пойдёшь в сторону усложнения? Собираешься ли ты свои навыки рисования усиливать, какие-то ещё уроки брать?
— Вот уроки я брать точно не буду, всё-таки сейчас практика лучший учитель, это во всём. У меня есть и прорисованные сложные картинки, над которыми я работаю долгое время, на которые я смотрю и удивляюсь сама — ничего себе, вот это я могу, вот это я умею. А по поводу стиля — он опять же пришёл откуда-то, я же его не выбирала, понимаешь, он просто вот такой вот ко мне пришел и говорит: «Я, короче, буду таким». Я ведь пробовала и маслом, и карандашом, и тушью, и пастель, и прочее-прочее, но что-то не то. Вроде бы рисуешь, но некомфортно внутри от того, что ты делаешь. Материалы я пробовала разные, но поняла, что мне комфортнее находиться вот в этих простых лаконичных рисунках, когда у тебя есть только два цвета, красный и жёлтый, бывает третий синий, белый фон и на нём эти такие простые картинки. Я думаю, что да, такой стиль, но что с ним будет дальше – ничего непонятно, потому что всё очень изменчиво. Я уже несколько лет как поняла, что себя нужно слушать. И я разрешаю себе всё, что мне хочется в творчестве. То есть я позволяю себе эксперименты. Если кто-то внутри меня скажет: «Пойдем, порисуем маслом», я скажу: «Ну, пойдём, порисуем». Но пока мне больше нравится и комфортнее быть вот в этом стиле. И теперь дизайнер мне говорит: «Маслова, мне нужно картинку «Лежащий человек на диване». Я говорю: «Ты же понимаешь, что мои способности ограничены?». А что делать, и вот садишься рисовать человека на диване, а оно не получается, потому что не умеешь. Там нужно было нарисовать такую иллюстрацию про объективы, чем отличается зум от фикса…
— А, я помню, это где ножки? Я восхитилась, как круто ты это придумала, эта картинка мне напомнила Экзюпери с его барашками в коробочке, где картинки и текст совершенно дополняют друг друга.
— Да-да-да! Ну, это просто голь на выдумки хитра. Мне нужно было нарисовать там, где зум, что человек лежит на диване, такой ленивый, а где фикс – он бегает. Я думаю: нет, я такое не смогу нарисовать, а надо что-то делать, и я взяла и нарисовала просто ноги. Ноги – это намного понятнее и очевиднее, чем человек на диване, и лучше запомнится.
— Аня, есть ли какие-то комиксы или книги, которые вдохновляют тебя рисовать?
— Когда мы были в Японии, в музее Гибли мы купили книжку по мультипликационному фильму «Шёпот сердца», где он полностью в раскадровках. Япония очень любит комиксы, и вот этот фильм мультипликационный, мой любимый, полностью по всем кадрам разложен в этой книге. Это удивительное ощущение: ты смотришь рисунки, они великолепные, это кадры из мультика, и они перед тобой начинают как бы оживать. Я всегда вдохновляюсь Миядзаки-студией и этой книжкой, она для меня очень важна.
— Аня, напоследок пожелание от тебя нашим читателям.
— Не нужно бояться пробовать, будьте всегда смелыми, не бойтесь. Потому что если вы начнёте двигаться, вы обязательно придёте к результату. И результат, я думаю, вас порадует.
Елена Волжанкина, фото и картинки предоставлены Анной Масловой
