День барахольщика празднуется сегодня в России. В 90-е барахолка спасла от голодной смерти сотни новосибирских семей: оставшиеся без работы из-за сокращений производств люди отправлялись торговать на Гусинку, и это помогало заработать на жизнь. Своими воспоминаниями о работе «челноком» в 90-е поделилась читательница Горсайта Ольга Семёнова.
Ольга Семёнова (имя изменено по просьбе героини – прим. Горсайта) по профессии успела проработать совсем немного: меньше пяти лет она служила инженером в проектной организации при строительном тресте. И тут организацию закрыли, как и тысячи других в стране. Персонал сократили. На дворе был 1993 год…
— И до свидания — живите как хотите. А куда идти? Тут сестра решила заниматься торговлей и я подключилась, — вспоминает Ольга. — Сначала мы в Польшу поехали на ярмарки, потом уже на Китай перешли.
Женщина вспоминает: с тех пор её образ жизни стал действительно кочевым — неделю приходилось тратить на поездку за товаром, затем пару недель стоять на рынке и торговать привезёнными вещами, потом вновь отправляться в путь. Режим работы непростой. Да и сама работа не из лёгких. Слава богу, хотя бы опасных ситуаций Ольге удалось избежать, хотя истории о том, как убивают челноков в дороге, как грабят на просторах страны, как обманывают их иностранные продавцы, в то время ходило немало. Возможно, спасало то, что новосибирцы объединялись для покупки товара большими компаниями.
— Нас собиралось человек по 20 с Новосибирска. Мы иногда даже вагон целый брали в аренду. Откупали, например, за 20 миллионов его, загружали товаром и сами же в нём ехали. Обычный пассажирский вагон, просто мы его полностью откупали и забивали своими вещами, — вспоминает женщина. — Ехали из Китая до Забайкальска на автобусе, а вещи в грузовиках, там уже в тупике нас вагон ждал, перегружали вещи в вагон и домой. Потом уже, в 2000-х на самолётах летали и вещи возили.
Самой главной опасностью в работе «челноков» Ольга называет таможенников — угадать, когда они милостиво пропустят товар, а когда придётся отдать всё им, было невозможно.
— Это самые страшные моменты. Вот ты сидишь в автобусе на таможне и гадаешь – то ли нас хлопнут, то ли нет. Деньги соберём, отдадим старшему группы и сидим на Забайкальской таможне, ждём, пока он обо всём договорится. Там холодно, не отапливается – зуб на зуб не попадает, ни рук, ни ног не чувствуешь. И несколько часов ждёшь: то ли деньги возьмут, то ли у них там план по задержаниям и товар не пропустят – как повезет, — вспоминает Ольга. — Страшно, когда ты вложил 10 тысяч долларов, а потом ноль привозишь, когда на таможне хлопнули. У меня регулярно бывали такие случаи. И в 90-х, и в 2000-х такое было.
А вот на рынке в Китае, говорит женщина, было куда безопаснее. Хотя и там ходили группами по 3-4 человека, но, скорей, за компанию, чем из-за соображений безопасности. Первое время ездили в Маньчжурию, потом в Урумчи и Пекин. С китайцами объяснялись на пальцах и на русском — в приграничных районах наш язык знали многие и объяснялись на нём куда лучше, чем на английском, например. Покупки везли на пресс, а потом уже на погрузку. А дома уже на склад, чтобы потом торговать ими на родной Гусинке.
Вот на ней, по словам Ольги, было куда страшнее, чем на рынке в чужой стране. Хотя лично с ней неприятных историй не приключалось, были случаи, когда соседи по прилавку страдали от рук бандитов. Но за спокойную работу, конечно, приходилось платить.
— На рынке платили за место. Сначала-то, когда и места не было основного – стояли с баулами вначале, стулья ставили – то и платили совсем немного. А позже, когда появились заездные места, палатки, то ценник сформировался – кто и 1000 долларов платил за палатку, кто 1500 – смотря в каком ряду, какое место. Козырными местами считались первый и второй ряд – они самые дорогие, третий и четвёртый подешевле, остальные ещё дешевле, — рассказывает Ольга. — Это тоже входило в стоимость товара, конечно. Как и аренда ячейки на складе, и доставка товара в Россию. Но в 90-е это окупалось — 60-80 процентов прибыли было. А потом, уже в 2000-х — 30-40 процентов прибыли выходило. На мелочёвке люди имели побольше, а я на опте работала — так 30-40 процентов дохода было под конец.
Конец работы на рынке для Ольги наступил в 2012 году. К тому времени и барахолка на Гусинке в том виде, в каком стала известна в 90-х, уже прекращала свою жизнь. Ольга вновь сменила сферу деятельности. Как тогда, в 90-х, кардинально…
— Подруга работала в управлении «Почты России». Говорит: есть работа. И я ушла с рынка. Мне нравится, что не с клиентами: оформляю корпоративных клиентов — сиди, в компьютере отрабатывай, — говорит она и признаётся, что работа в офисе в сто раз лучше, чем «челноком». — Восемь часов отработала и домой. А раньше ночи не спишь, на холоде, на жаре стоишь. Барахолки все с 2-3 ночи начинали работать. Сейчас вообще многие с часу ночи, а по вторникам нужно к полуночи быть на работе. Девочки там здоровье сажают, к счастью, у меня это в прошлом.
Ася Малютина, фото Горсайта
