Новосибирцы оказались одними из самых больших кофеманов в России
У сибирячки ювенальная юстиция Италии забрала дочь прямо из школы
Сказки не получилось
Алина познакомилась с румыном Думитру Валеан...
На какой шаг вы готовы ради мечты? Смогли бы вы изменить всю свою жизнь? Шалиндер Аул — врач-нейрохирург. Он приехал в Россию, чтобы учиться, но остался здесь навсегда.
Родился я в городе Лудхиана. Это Индия, штат Пенджаб. Школу я закончил там, а после окончания школы, в 91 году, приехал учиться в Россию. Русский язык не знал вообще, в Барнауле его изучал.
В семье у меня врачей нет, но, тем не менее, меня всегда тянуло в медицину. В школе на биологии, в лабораторных условиях, была секция мышей, тараканов, это я проходил. Мне интересно было. Младший брат мне помогал ловить лягушек, которых я потом таскал в лабораторию.
В Индии население очень большое. Конкурс на место в вуз свыше 100 тысяч человек. Поэтому поступать в местных вузах всегда было сложно. Мне хотелось пойти на лечебный факультет. И эту мечту я мог реализовать только обучаясь за пределами Индии, либо повторно сдавать экзамены, пока не попаду на нужный факультет. Но в то время, на самом деле, решение было принято не мной, а моим отцом. Он очень любил Россию и принял решение, что я поеду учиться в Россию.
когда я первый раз побывал в нейрохирургической операционной и увидел эту красоту, у меня были ощущения, что это очень сложно, это, наверное, делают какие-то гении. Да, безусловно, все, что природа создала – это красиво, это сложно, но вполне могут люди этому научиться. Другое дело, что хирургия это такая вещь…вроде, одинаковые книги читаем, но руки разные. Быстро ничего не получится.
Первую свою самостоятельную операцию я сделал будучи еще в интернатуре. Все четко помню. Очень боялся. Не скажу, что руки дрожали, но, тем не менее, ты боишься. Вот этот какой-то внутренний страх, сердце бьется часто. Казалось, что у меня давление чуть ли не 200, мне сильно жарко в операционной. Пациентка лежит, а рядом по капельнице «кап-кап». Я помню, вот на эту жидкость ты смотришь, тебе хочется пить в это время от того, что тебе страшно, сушит все, но нельзя никаких действий лишних совершать.
Недавно оперировал ребенка. 6 лет. Кровоизлияние в головной мозг. Каждая капля крови на счету, там степень напряженности колоссальная. Работать с детьми всегда сложнее. Сложнее из-за анатомических особенностей. Взрослый человек кровопотерю перенесет легче, для ребенка это может быть катастрофой. Ну и за детьми, как говорится, одним выстрелом можно убить несколько человек: и родители, бабушки, дедушки.
Я помню, ещё работал в Барнауле. Пациентка перенесла кровоизлияние в головной мозг. 3 часа ночи примерно, мы начинаем ее оперировать. И в ходе операции анестезиологи говорят: «Остановка». Она у меня на столе умирает от кровотечения. Это самое страшное, поскольку я ничего не смог сделать.. Это страшно. Это трагедия. Бывают ситуации, когда ты прооперируешь все правильно, но тем не менее, люди умирают. По разным причинам. Эти вещи переносятся, конечно, тяжело. Не только родственниками. Хирург тоже переживает. Это каждый раз тяжело. Особенно, если это дети не дай бог. Это очень тяжело.
Перед операцией ритуал – это, наверное, тихо в себе помолиться, чтобы эта операции прошла нормально. В тяжелых моментах стараюсь, чтобы было тихо в операционной, чтобы люди даже не разговаривали, абсолютная тишина.
Самое важное, наверное, не сойти с ума после года, двух или 10 лет работы. Не зазнаться, не зазвездиться, как народ говорит. Вот это самое важное. Я готов в своей профессии идти до конца, пока буду жив – буду оперировать.
