Сегодня патологоанатомы празднуют свой профессиональный праздник. В честь этого Горсайт публикует откровенное интервью врача-патологоанатома Сергея Абдрахманова о страхах, мифах и кодексе чести.
Справка: Заведующий патологоанатомической лабораторией Новосибирской областной клинической больницы, врач-патологоанатом Сергей Викторович Абдрахманов работает патологоанатомом уже 12 лет, а в областной больнице третий год.
— Сергей Викторович, сразу первый вопрос, почему вы выбрали именно эту профессию?
— Любой патологоанатом изначально планирует быть врачом. У меня это желание тоже было и я поступил в Сибирский государственный медицинский университет в городе Томске. После его окончания встал вопрос о специализации. После долгих рассуждений понял, что, наверное, самое оптимальное для меня — быть врачом-патологоанатомом... Кроме этого, патанатомия – это наука, которая объединяет в себе практически все области знаний медицины. Работая патологоанатомом, ты должен знать заболевания терапевтического, хирургического профиля, знать суть операционных вмешательств и звенья танатогенеза. Всё это нужно для того, чтобы на вскрытии оценить правильность выполненного оперативного вмешательства, ход осложнений заболевания и выявить главное осложнение, причину, приведшую к летальному исходу.
Большинство обывателей считают, что патологоанатом занимается только вскрытиями, больше он ничего не умеет. Реально же работа с трупами – это одна пятая от того времени, которое ты проводишь на работе. Остальное время – это диагностика заболеваний у живых лиц. Любой удалённый орган, любой удалённый фрагмент человеческого тела должны поступать на гистологическое исследование. Как раз четыре пятых времени ты тратишь именно на то, чтобы посмотреть эту биопсию — это целый технологический процесс, после которого в руках остается вот такое вот стеклышко.
Существует архив стёкол, который хранится на протяжении многих лет
С помощью него уже ты пытаешься понять, чем человек болеет. Если два века тому назад мы могли по результату исследования поставить просто злокачественная опухоль, то сейчас, с развитием медицинских технологий, появлением более совершенных методов лечения и терапии ряда опухолевых заболеваний онкопроцессы претерпели значительное дробление, со сложной системой классификации.
— Из чего складывается рабочий день заведующего патологоанатомическим отделением?
— В первую очередь это серьёзный объём административной работы, консультация докторов по биопсийному материалу, проверка протоколов вскрытий. Заведующий консультирует каждого врача-патологоанатома. Если у врача есть проблемы или вопросы, он сомневается в диагнозе, то приходит с биопсийным материалом на консультацию.
Посмертное патологоанатомическое исследование не заканчивается на том, что врач-патологоанатом сходил в секционный зал и провёл исследование. Это только начало огромной работы. На вскрытии врач берёт необходимые фрагменты, а лаборант доводит его до гистологических стекол. Оформляется протокол исследования, проводится гистологическое исследование аутопсийного материала, с внесением в протокол вскрытия, формулируется окончательный патологоанатомический диагноз и посмертный эпикриз. По окончанию исследования протокол проходит обязательную проверку заведующим отделением.
— Расскажите про свой первый день работы патологоанатомом?
— Он у меня начался в ординатуре. Когда я пришёл на кафедру, мне выдали гросс-бух «Основы патологоанатомической практики» Автандилов Г.Г., а через неделю я пошёл в секционный зал, на вскрытие. Страха провести вскрытие не было, я боялся что-то сделать не так, боялся подвести коллег.
— Есть ли у патологоанатомов кодекс чести?
— Кодекс чести прививается, когда приходишь в ординатуру на кафедру. Потом у меня появился наставник, который меня научил следующему: патанатомия не терпит обмана, подлога, нельзя дописать документы потом, гистологическое стекло никогда не врет. Можно написать другой диагноз, но любая проверка всё покажет. Существует архив стёкол, который хранится на протяжении многих лет. Архив можно поднять и посмотреть, как поставлен диагноз. Патанатомия настолько прозрачна, что кодекс чести рождается сам по себе.
Исследование тела — это только начало огромной работы
Работа с умершими людьми тоже требует определённого отношения. Неподобающее поведение к умершему просто не допустимо.
На вскрытие тоже нужно думать не только о себе. Твой первый помощник – это санитар, который всегда поможет, но и тебе необходимо быть бдительным, одно неправильное движение может привести к травматизации твоего помощника. При проведении вскрытия присутствующим врачам врач-патологоанатом должен интерпретировать все найденные патологические процессы, чтобы не было недомолвок, непонимания. В спорных ситуациях между врачом-патологоанатомом и лечащим врачом начинается дискуссия и обсуждение. Последнее слово чаще бывает за патологоанатомом.
— Как вы относитесь к смерти?
— Спокойно отношусь. Это нормальный биологический процесс. После вскрытия выписываешь медицинское свидетельство о смерти, которое выдаётся родственникам, которым объясняешь, почему его близкий умер. Постоянное сопереживание накладывает отпечаток.
— Вы верите, что у человека есть душа, а после смерти она улетает? Можно ли её взвесить?
— Душа есть в живом человеке, она уходит вместе с ним. Это продукт точно такой же как характер, который возникает вследствие нашего развития и воспитания. Если нет человека, нет и души.
— Может ли у патологоанатома быть карьерный рост?
— Карьерный рост для патологоанатома тождественен с профессиональным. В нашем отделении есть первоклассный специалист Андрей Анатольевич Марченко, который взял на себя всю онкогематологию: через его руки и глаза проходят большинство материала Новосибирской области, где есть подозрение на лимфопролиферативное заболевание, лимфомы. Крайне сложный материал, только единицы из патологоанатомов могут его качественно изучить и поставить правильный диагноз. Не менее сложная область знаний – это почки. Татьяна Александровна Телегина единственный специалист в области почек на весь регион. Кроме того, всё чаще пациенты из других регионов приезжают получить её консультацию по нефробиоптатам. Перечисленные специалисты известны на всю область: по моему мнению, в этом и заключается карьерный рост в нашей профессии.
— Работа с трупами – это одна пятая от того времени, которое ты проводишь на работе, — говорит патологоанатом
— Есть ли среди патологоанатомов легендарные, выдающие личности?
— У нас такая область работы, не публичная. Для меня выдающие люди – Иннокентий Васильевич Торопцев, долгое время руководивший кафедрой патологической анатомии, в дальнейшем стал ректором Томского медицинского института. При нём институт получил более быстрое динамическое развитие, что конечно стало фундаментом для СибГМУ, являющимся сейчас одним из опорных вузов России. Из современников — Игорь Викторович Качесов — заведовал патологоанатомическим отделением областной больницы до меня, незаурядный, энергичный человек с большим профессиональным опытом.
— Есть ли у вас страхи?
— Быть бесстрашным по жизни – наверное, нет, но смерть рядом, от неё не убежать, так биологически устроен наш организм. Страхи есть. Самый главный страх — ошибиться в диагнозе. Бывает и такое, что три дня изучаешь биопсию, проводишь дифференциальный диагноз между патологическими процессами, чтобы в конечном этапе получить единственный верный ответ. Если халатно относиться к диагностике, возможны ошибки, что ведёт за собой неправильное лечение.
— Традиционный вопрос: расскажите, пожалуйста, об интересном случае.
— Интересных случаев много, но это узкий патологоанатомический юмор. Для человека, который с этим никак не связан, это может звучать дико или шокирующе. Я воздержусь... Но, чтобы удовлетворить ваше любопытство, могу сказать точно, за время моей работы никто не оживал во время вскрытия.
Евдокия Ерофеева, фото автора
