Игорь Пушкарёв из Куйбышевского района Новосибирской области прошёл путь от инструктора по воспитательной работе до начальника мужской исправительной колонии строгого режима № 12 и следственного изолятора. Работал с осуждёнными, трудными подростками, обвиняемыми, подозреваемыми. Начинал службу лейтенантом, в отставку вышел подполковником. В День работников СИЗО и тюрем, который отмечается 31 октября, рассказал о службе и о том, как решил написать книгу о куйбышевской тюрьме, а ныне – СИЗО. В архивах Томска узнал, что учреждению уже 290 лет.
Родился в семье инженеров
Подростком Игорь Пушкарёв мечтал носить погоны, хотя в семье не было военнослужащих. Мама руководила коллективом цеха на заводе, отец - начальник местной автоколонны. Можно было бы продолжить династию инженеров, но сын твёрдо решил идти к своей цели. Родители его поддержали.
«Мне было интересно оружие, форма. Это притягивало. Тогда были 70-80-ые, СССР, другое воспитание, фильмы. Мы играли в войнушку, бегали с палками вместо автоматов. В школе бывший военный офицер запаса Александр Леонтьевич Нагибин преподавал начальную военную подготовку, возможно, он и подтолкнул», – рассказал Горсайту Игорь Пушкарёв из Куйбышева.
Целеустремлённый подросток хорошо учился, ему легко давались все предметы, кроме русского языка. Занимался спортом: футболом, хоккеем, лыжами. Стрелял в тире ДОСААФа, получил хороший навык, что пригодилось при поступлении в военный вуз. Со сверстниками гонял на велосипедах, которых у него было пять: покупали, дарили родственники.
Из военного вуза – в школу
Выпускник без раздумий поступил в Новосибирское высшее военно-политическое училище.
«Прекрасно понимал, на кого здесь обучали. Поступить было сложно, единственное в стране военно-политическое общевойсковое училище. Здесь готовили заместителей командира по политической работе. Мы все смотрели советские фильмы про замполитов», – добавил Игорь Пушкарёв.
Юноше нравилось, он не сомневается: сделал правильный выбор. На втором курсе заговорили о сокращении курсантов, Игорь с товарищами перевёлся на исторический факультет Новосибирского педагогического института. Потом выбрал заочное отделение и пошёл работать историком в школу родного города Куйбышев.
«В военном училище мы получили знания военного дела и углубленно изучали историю. У меня была хорошая база. На уроках старался не пользоваться учебником, его школьники и дома могут прочитать, тогда интернета ещё не было. Ребята с интересом слушали. Многие мои ученики работают в нашей системе», – уточнил подполковник.
И преподавал бы, но случай всё изменил, через два года вернул его к мечте носить форму.
Примерил погоны
Молодого историка пригласили в местную мужскую исправительную колонию № 12 инструктором по воспитательной работе.
«Колония особого режима. Мне 23 года. Самому молодому осуждённому было почти 30, а остальным до 50 и старше. Они не первый раз переступали закон. Такие люди уважают только за справедливость. Проверяли и нас: по уставу будем работать или слабину дадим. Мне помогла военная закалка в вузе. 17-летним курсантов я командовал на стажировке срочниками, которым было по 18-20 лет», – рассказал он о первых годах службы.
Прошёл путь от старшего инспектора по боевой служебной подготовке, старшего инспектора отдела кадров, до начальника отдела кадров. В 2004 году стал заместителем начальника следственного изолятора по воспитательной работе. Служба та же, только другое подразделение. Позже 9 лет руководил следственным изолятором, а затем возглавил ИК-12. В общей сложности по 13 лет отслужил в колонии и СИЗО. От лейтенанта дослужился до подполковника.
«Людей охраняли разных: преступников-рецидивистов, чиновников. Как говорил мой товарищ, интересно только первое время. А потом мелькают одни и те же лица на протяжении всех лет службы. Процентов семьдесят, кто в СИЗО попадают, к нам вновь возвращаются», – уточнил он.
Мастер игральных карт
Профессиональная деятельность Игоря Борисовича связана не только с сотрудниками закрытых учреждений, но отбывающих в них свой срок по тем или иным причинам. Колония немаленькая, рассчитана на 1100 человек.
Запомнился один осуждённый. На протяжении всего срока мужчина мастерски делал игральные карты. Собирал картон, вырезал, склеивал, а затем красил красками и тушью по трафарету. В завершении обтачивал края каждой карты наждачной бумагой.
«Мужчина сидел не первый раз за кражи. Находим его инструменты, изымаем, он вновь их делал и клеил карты», – добавил сотрудник ИК-12 и СИЗО.
Приходилось работать и с трудными подростками. Некоторые направлялись в СИЗО из спецшкол для трудных подростков, они были с уже искалеченным сознанием. Здесь же изучали школьные предметы и сдавали ЕГЭ, конечно, отличников не было, но минимум тройки получали все.
«Вели занятия учителя вечерней школы из Куйбышева. В классах немного школьников. Раньше было до 50 несовершеннолетних, а последние годы – максимум 5-7. За дверью класса всегда находится сотрудник. Не припомню, чтобы подростки как-то провоцировали педагогов», – поделился Игорь Пушкарёв.
Судьбы и человеческие чувства
Несмотря на строгие условия работы сотрудник ИК-12 и СИЗО, наблюдая за жизнью и судьбами своих заключенных, рассказал и о проявлении человеческих чувств. Если в СИЗО сложно понять, вернётся человек из зала суда или его освободят, то в колонии мужчины скупо, но проявляют радость, когда освободятся, могут не сдерживать слезы.
«Это чаще проявляется при условно-досрочном освобождении. Искренние эмоции возникают, когда человек дождался документы, неважно, положительное решение или отрицательное. Вызываешь его: он в ожидании, озвучиваешь. Вот тогда у человека и радость, и слёзы появляются», – привёл он пример.
Было несколько случаев, когда осуждённого освобождали зимой, но идти ему некуда, он просится, оставить его в колонии хотя бы до весны. Сотрудники сочувствуют, но выполнить просьбу не могут.
«Их ведут в стороны ворот. Они руками за решётку на КПП хватаются, просят оставить их здесь. Жалко, но по закону не положено, мы обязаны человека вывести с территории», – добавил он.
Освободившиеся местные жители не таят зла в отношении сотрудников колонии или СИЗО. Понимают, что люди в форме выполняли свой долг.
«Мужчина из Куйбышева провёл года три у нас, освободился досрочно. Часто встречаемся в городе, всегда подходит, здоровается, поздравляет с праздниками. Я отношусь по-человечески ко всем, с кем меня свела судьба», – отметил сотрудник СИЗО.
Докопался до Каинской тюрьмы
Однажды Игорь Пушкарёв попал в командировку в Томск. В свободное время посетил архив и покопался в документах, касающихся нынешнего СИЗО, а ранее – Каинской тюрьмы.
«Как оказалось, учреждению уже больше 290 лет. Начал с копии документов, стало интересно, углублялся. Собрал материал на одну книгу», – признался Игорь Борисович.
До революции это была Каинская тюрьма, затем – тюрьма НКВД № 4. За всю историю учреждение несколько раз перестраивали. В 70-ых годах прошлого века территории приобрели современный вид, в котором происходили уже незначительные изменения. Игорь Борисович запрашивал архивные и личные дела, собрав информацию о семи руководителях, которые все эти годы управляли учреждениями.
«Благодаря осуждённым наш город Куйбышев приобрёл тот вид, к которому мы привыкли. Ранее это была исправительно-трудовая колония. Люди, отбывающие свои сроки, построили большую часть жилого сектора, колонию, центральную районную больницу, местный химзавод, учреждения социального сектора, спортивный комплекс и другие различные объекты. Очень много было сделано их руками», – привёл пример Игорь Борисович.
Сын продолжил дело отца
Четыре года назад Игорь Пушкарёв ушёл в запас. Позади остались более 20 лет службы. На пенсии без дела не сидит, хватает домашних дел. Продолжает коллекционировать монеты, которые собирает с молодости. Занимается спортом, зимой катается на лыжах. Проводит много времени с родными.
Его сын продолжил династию. В закрытых учреждениях Куйбышева он часто ещё школьником бывал на экскурсиях. Когда определился с профессией, родители поддержали. Он окончил профильный вуз, а сейчас служит в Москве. Сибиряк работал в СИЗО и исправительных колониях.
Подполковник в запасе Игорь Пушкарёв время от времени общается с коллегами, многие из них либо его ученики из школы, либо те, кто пришёл в учреждение, когда он им руководил. Продолжает работать над второй книгой, раскрывая историю Каинской тюрьмы.
Ранее Горсайт сообщал, что сотрудница ГУФСИН Ольга Костырева из Купино шьёт куклы для Крыма и Германии. Михаил Болтенко из Новосибирска не читает детективы и не смотрит криминальные фильмы. Говорит, что там всё неправдоподобно. Он сам раскрывал преступления, видел криминальные разборки и раскрывал заказные убийства.
