Родители 35-летнего мужчины, которого Болотнинский суд приговорил к девяти годам за поджог дома, где находилось шесть человек, намерены добиваться освобождения сына. Они настаивают на его полной невиновности. Родители считают, что доказательств вины не существует, а их психически нездоровый сын уже четвёртый год сидит в тюрьме без причины.
История эта началась в 2018 году. Тогда, по версии следствия, 35-летний житель Болотного, обидевшись на то, что продавщица местного магазина не дала выпивку в долг, решил её убить. Злоумышленник пришёл к женщине домой, облил подъезд бензином и поджёг. По мнению следователей, поджигатель знал, что в этот момент в двухэтажном деревянном жилом доме находилось еще пять человек. В том числе двое детей. Жильцы смогли быстро и до масштабного распространения огня покинуть квартиры, в связи с чем преступление не было доведено до конца.
Собранные Болотнинским межрайонным следственным отделом СК РФ по НСО доказательства признаны судом достаточными для вынесения приговора по ч. 3 ст. 30, п.п «а», «в», «д», «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ (покушение на убийство двух и более лиц, малолетнего, совершённое с особой жестокостью, совершённое общеопасным способом). За эти преступления мужчине дали девять лет колонии. Приговор в законную силу ещё не вступил, — сообщает СУ СК РФ по НСО.
Отец осужденного Василий утверждает, что его сын полностью невиновен. По словам отца, это уже второй приговор — следствие и суд длятся четвёртый год. Первое решение суда удалось оспорить и отменить. Причём тогда, по словам Василия, следствие настаивало, что обвиняемый решился на поджог из-за того, что ему продали некачественное спиртное. На повторном суде обвинение изменило мотив: дескать, дом был подожжён потому, что поджигателю не дали алкоголь в долг.
Отец осужденного твердит, что оба мотива выдуманы. По его словам, в обоих случаях в материалах следствия указано, что его сын приходил не просто за спиртным, а конкретно за водкой.
— Не пьёт он у меня водку. Только джин-тоник. Он сладкий и поэтому ему нравится, он вообще сладости с детства любит. Более того — в течение последних полутора лет перед происшествием он вообще не подходил к этому магазину и не покупал там водку и вообще ничего. Повторяю: он пьёт только джин-тоник. И он не запойный. С работы его никогда не выгоняли и никаких нареканий не было, — говорит мужчина.
Словам отца вторит мать осужденного Галина.
— Даже продавщица, которую он якобы хотел сжечь вместе с многоквартирным домом, показала на суде, что уже давно не видела нашего сына и в магазин он накануне происшествия не приходил, никого конфликта у них не было, — настаивает она.
Отец осужденного утверждает, что у его сына есть тяжёлый диагноз: органическое повреждение головного мозга и центральной нервной системы.
— Врачи и учителя ещё давно сказали, что развитие моего сына остановилось на уровне 10 лет. Тем не менее он смог окончить школу по специальной программе и даже освоить профессию сварщика. Правда сложную работу ему выполнять непросто: в силу болезни трясутся руки и ещё он может путать сантиметры с миллиметрами. До ареста сын трудился в районной ЦРБ разнорабочим, — вспоминает отец и утверждает, что на месте поджога сын никогда не был. — Он просто купил накануне бензин для бензопилы — эта косвенная улика стала важным пунктом обвинения. Мы просто договаривались на следующий день пилить дрова. А возле этого дома его никто не видел. На канистре шестилитровой, которую нашли, отпечатков пальцев его нет, на дверях тоже нет, нигде нет. Канистра, которую нашли, не его. Для бензина он купил новую канистру – пятилитровую, а её в деле вообще нет.
— А как дом загорелся тогда?
— Пожарный дознаватель говорит, что там на полу возле лестницы было небольшое пятно от возгорания. Экспертиза показала, что там была горючая жидкость для розжига, а не бензин. Про бензин в результатах экспертизы вообще ничего нет. На одежде, на смывах рук нигде нет следов горения. Если он поджёг шесть литров бензина в деревянном доме, как это всё потушили за 10-15 минут? Я работал пожарным и знаю, о чём говорю. У меня был случай: три литра бензина подожгли, так там разрушения такие были… А здесь пятно небольшое осталось, даже пластмассовый коврик остался почти целый.
— Канистра – косвенное доказательство, а какое прямое?
— Это его показания. Его забрали из дома в шесть утра. В 15 часов ему стало плохо во время допроса, он упал в обморок. Вызвали скорую. Фельдшер скорой говорит, что пыталась его привести в сознание в течение 40 минут. Давление у него было 40 на 60, а он гипертоник, представляете? Его отвезли в ЦРБ, и там в 15:45 он уже подписал протокол с признанием. Обвинение и суд — всё основывается на этих показаниях, — сокрушается отец.
На суде обвиняемый может отказаться от показаний, данных во время следствия. В нашем случае подсудимый так поступил:
— Всё равно суд принимает во внимание только первоначальные показания — вот мы за что и бьёмся.
— А кто поджёг по вашему мнению?
— Это могло произойти по разным причинам. Кроме того, они там какой-то ремонт делали. Кстати, ущерб от поджога всего четыре тысячи: купили краску, извёстку и заплатили рабочим. Всё. А сына, который этого даже не делал, приговорили к девяти годам, — негодует отец. — Когда эта история получила огласку в СМИ, мне стали звонить люди, меня многие в Болотном знают, говорят: «Василий, что сидишь, почему ты не защищаешь своего сына, это твой ребёнок».
Сейчас Василий, который сменил уже третьего адвоката, готовит апелляцию в областной суд, ведь приговор, напомним, в законную силу ещё не вступил.
— Сын в силу своего характера и психоневрологического заболевания иногда берёт чужую вину на себя, особенно, когда на него оказывают давление. Так повелось ещё со школы. Этим его качеством порой пользуются окружающие. Об этом было сказано в характеристике, которую написали для суда школьные учителя сына. Но суд почему-то не обратил внимание на это свидетельство, — рассказала Горсайту Галина, мать 35-летнего осужденного, который уже четвёртый год сидит в тюрьме, куда родители носят ему лекарства.
Максим Картавых, фото pixabay.com
